Сотрудник ООН провел 317 дней в темном подвале, прикованным к кровати
Ранним зимним утром в декабре 1998 года сотрудника ООН из Франции Венсана Кoштеля, которому тогда было чуть больше тридцати лет, везли в машине с завязанными глазами по одной из ухабистых чеченских дорог. Рядом с ним с обеих сторон сидели двое мужчин. Неожиданно автомобиль попал под обстрел. Об этом сообщает пресс-служба ООН.
«Мужчина, сидевший слева, свалился на меня и, похоже, в этот момент умер, а сидевший справа исчез…», — вспоминает Коштель. Сам он затем выпал из машины. В этот момент кто-то схватил его, приказал молчать и встать на колени.
Он думал, что его расстреляют на месте, но вместо этого его проволокли метров сто и бросили в другой автомобиль. Кто — то снял повязку с его глаз, и только в этот момент Винсент Каштель понял, что это была операция по его освобождению, проведенная сотрудниками силовых ведомств России.
До этого гражданин Франции провел 317 дней в темном подвале, прикованным к кровати. Почти 18 лет спустя, Венсан Коштель, ныне глава представительства УВКБ в Европе, рассказал в интервью Центру новостей ООН об обстоятельствах своего похищения. Это интервью он дал накануне Всемирного гуманитарного саммита , который пройдет в Стамбуле 23-24 мая.
Венсан Коштель отметил ряд мер по укреплению безопасности сотрудников гуманитарных учреждений, которые были приняты в последние годы, и выразил надежду, что нерешенным проблемам будет уделено должное внимание в ходе предстоящего саммита.
«Кажется, что все это было вчера», — сказал Венсан Коштель, который был похищен 29 января 1998 года во Владикавказе, где он тогда работал главой офиса УВКБ в Северной Осетии, Россия.
«В то время мы занимались реализацией широкомасштабных гуманитарных программ — от предоставления населению временного жилья до обеспечения нуждающихся продовольствием — не только в Чечне, но и в соседних Республиках — Ингушетии, Дагестане», — вспоминает Коштель. По его словам, многие коллеги из гуманитарных организаций стали покидать этот регион в начале 1997 года из-за участившихся случаев похищения иностранцев в Чечне с целью получения выкупа. По словам бывшего пленника, иностранцы рассматривались как возможный источник дохода. Многие неправительственные организации стали закрывать свои офисы. Преступники выискивали свои жертвы не только в Чечне. В этот период начали поступать сообщения о похищении иностранцев в Северной Осетии -в 62 милях от Чечни.
«Мы принимали обычные меры предосторожности: ежедневно с нами был телохранитель, для своих поездок использовали бронированный автомобиль, постоянно меняли маршруты передвижений. Такие меры безопасности позволяли мне и моим коллегам чувствовать себя в некоторой безопасности», — отметил Коштель.
«Похоже, я не чувствовал приближающейся опасности. Беда пришла 29 января и застала меня врасплох», — сказал бывший заложник.
В тот день Венсан Коштель, который жил в скромном доме во Владикавказе, столице Северной Осетии, вернулся домой со своим телохранителем после рабочего ужина с коллегами. Он следовал инструкциям в области безопасности и установил на входной двери своей квартиры несколько замков. В этот вечер ему потребовалось некоторое время, чтобы, войдя в подъезд своего дома, достать нужные ключи.
«Как только я открыл второй замок, на лестнице появилось несколько вооруженных людей в масках», — продолжал свой рассказ Венсан Коштель. Он попросил своего телохранителя сохранять спокойствие.
Люди в масках попросили Коштеля и его охранника зайти в квартиру. Они связали охранника и отвели его в другую комнату.
«Затем они отвели меня на кухню и заставили встать на колени перед холодильником», — вспоминает Венсан Коштель. Он не понимал языка, на котором говорили люди в масках, и не мог понять, что с ним хотят сделать — похитить или убить. — «Все это длилось долго. Мне казалось — бесконечно. Я стоял на коленях, к моему виску был приставлен пистолет». Спустя какое-то время на него надели наручники, завязали ему глаза и засунули в багажник автомобиля.
«Я находился в машине три дня. Иногда мы стояли, иногда ехали. Иногда они перекладывали меня в другую машину, но не снимали наручников и не развязывали глаза», — рассказывает Венсан Коштель.
В первый день в Чечне его накормили и хорошо с ним обходились, однако все остальные 300 с лишним дней его содержали в нечеловеческих условиях, почти постоянно в темноте: «Помещение освещалось всего один раз в день и только на 15 минут, когда мне приносили еду. Они приходили со свечой или фонарем, и в это время я мог видеть свет. В остальное время я находился в полной темноте, будучи прикован железным тросом и наручниками к кровати. Трос позволял сделать не более трех-четырех шагов от кровати. Какого-либо общения с другими людьми практически не было».
В остальное время я находился в полной темноте, будучи прикован железным тросом и наручниками к кровати. Трос позволял сделать не более трех-четырех шагов от кровати. Какого-либо общения с другими людьми практически не было
Проходили дни, недели и месяцы. Коштель пришел к выводу, что никаких шагов по его освобождению не предпринимается.
После 317 дней заточения, 11 декабря 1998 года среди ночи похитители посадили его в машину. Их сопровождала колонна из 10 — 15 машин с хорошо вооруженными людьми. В какой — то момент они завязали ему глаза и приказали лечь на пол машины между двумя охранниками. Затем его пересадили в машину поменьше — также с охранниками по бокам. «Я помню, что машина двигалась очень медленно, дорога была ухабистая. И вдруг – выстрелы», — вспоминает Венсан Коштель.
Его освободили 12 декабря 1998. Сначала доставили на базу российских спецслужб, а затем переправили в Швейцарию, где расположено Европейское отделение ООН. Там его ждала семья.
После приземления в Женеве Коштеля немедленно поместили в больницу для медицинского обследования. Он оказался в отделении для рожениц. «Я был окружен беременными женщинами […] Это было немного похоже на мое новое рождение» — пошутил бывший пленник. В первую неделю он находился под постоянным медицинским надзором и видел свою жену и детей только по полчаса в день: «Они боялись, что я могу покончить с собой или совершить еще что-либо».
Но он собрал силу воли и смог быстро восстановиться. После нескольких месяцев отдыха вернулся на работу в УВКБ, где трудится по сегодняшний день.
Венсан Коштель полагает, что после событий 1998 года было принято много новых мер по укреплению безопасности сотрудников гуманитарных организаций, защите их от действий криминальных элементов, террористов и воюющих сторон. Многое было сделано для предотвращения нападений и оснащения сотрудников средствами защиты.
«Сейчас уже нет места самодеятельности . В деле обеспечения безопасности на местах мы работаетм гораздо более профессионально »,-подчеркнул Коштель.
Вместе с тем, он считает, что многое еще предстоит улучшить и, в первую очередь, покончить с безнаказанностью виновных в преступлениях против сотрудников гуманитарных организаций. Он напомнил, что, согласно Статуту Международного уголовного суда, нападения на сотрудников гуманитарных организаций считаются международными преступлениями. Бывший узник добавил, что срока давности по таким преступлениям практически не существует, и с технической точки зрения, виновные в их совершении могут быть привлечены к ответственности даже через 30 лет.
«Однако на практике это очень сложно и такое случается очень редко», — сказал Коштель. Он высказал ряд практических рекомендаций относительно политики самих гуманитарных организаций, касающейся сотрудников, побывавших в заложниках. Например, он рекомендовал учитывать пережитые травмы и предоставлять им сначала работу в более безопасных местах. Он также считает, что не следует делить сотрудников гуманитарных организаций на международных и местных.
